«Будьте заняты. Это самое дешевое лекарство на земле — и одно из самых эффективных.» (Дейл Карнеги. Как перестать беспокоиться и начать жить)
Вход в гостиную Пуффендуя находится в том же коридоре, что и вход в кухню. В проходе возле большого натюрморта, который является входом в помещение, где расположены большие бочки, встроенные в тёмный камень, по правую сторону коридора — вторая бочка снизу в середине второго ряда откроется, если простучать по ней в ритме Гимна колокольчиков. В качестве охранных мер, дабы отвадить учеников других факультетов, стук по неправильной бочке или не верное количество ударов приведет к тому, что нарушителя обольёт уксусом из одной крышки.
Пологий земляной проход внутри бочки ведет немного вверх до уютной круглой комнаты с низким потолком, напоминающей нору барсука. Комната декорирована в радостных пчёлоподобных цветах — чёрном и жёлтом, подчеркнутых использованием тщательно отполированного дерева медового цвета для столов и круглых дверей, которые ведут к комнатам девочек и мальчиков. Красочное изобилие растений и цветов позволяет насладиться атмосферой общей комнаты Пуффендуя: различные кактусы стоят на круглых деревянных полочках (изогнутых в соответствии стенам), многие из них танцуют и машут проходящим мимо, в то время, как надежные крепления, удерживающие горшки, болтаются среди потолка, позволяя растениям ерошить волосы проходящим под ними.
Прежде чем выбраться за едой, было решено удовлетворить свою тягу к общению. Обычно ее у Германа хватало для всех окружающих, но в особенности внимания доставалось ребятам с факультета. Среди них была просто патологическая концентрация тех, кого парень с уверенностью мог назвать своими знакомыми и даже друзьями. Наверное, именно поэтому Никифорова практически всегда можно было отыскать именно в факультетской гостиной.
Сейчас пуффендуец подозрительно суетился с упаковочной бумагой за одним из столов. На коленях у него привычно разместился гортанно урчащий Юлий, на которого, впрочем, старшекурсник не обращал особого внимания. Свое недолгое (он надеялся) одиночество парень решил скрасить делом.
— Ты не знаешь, куда делся Андрас? — спрашиваю я у Минаса, уклоняясь от вечнодовольных растений и приглаживая волосы. — Его обычно не поднять, а тут смотался куда-то раньше всех.
— Привет, Герман, — коротко говорю, заметив его. — Buon Natale, с Рождеством.
-Может быть, он уже отправился на завтрак? — Отвечаю Маттео, следуя за ним. Оказавшись в гостиной, замечаю Германа — он возится с упаковочной бумагой.
-Доброе утро, Герман. С Рождеством! С Рождеством, Юлий, — приветствует Минас юношу и его питомца.
Пуффендуец торопливо развернулся на стуле в сторону источника звука, чуть было не скинув с колен питомца. По тому, как он еле заметно зажмурился, можно было догадаться: последний вцепился в него когтями, чтобы удержаться.
— И тебе доброго утра, amico mio, — отозвался он на скомканном итальянском.
Было бы чудесно когда-нибудь выучить какой-то другой язык, но, видно, не судьба. И Герман вернулся к упаковке, бросив через плечо новому лицу в гостиной.
— Как настроение? Праздничное или не очень?
— Раньше, по-моему, он зверским голодом не отличался, — со смешком отвечаю Минасу.
— Сегодня неплохой день, можно будет выйти прогуляться, — нейтрально отвечаю я, засунув руки в карманы, но внутри улыбнувшись пафосному «amico mio». Я не считаю Рождество за праздник, но зачем портить настроение другим.
— Какие у вас планы на сегодня?
— Хо-хо-хо! — я вваливаюсь в гостиную на утроенное громкости. Ну наконец-то я их нашел — все тут. — С рождеством!
— Видали?! — на вытянутых руках я демонстрирую присутствующим новехонькую "Молнию Суприм" в ошметках подарочной бумаги. — Кому-нибудь охота попробовать?
Эта модель покруче того, на чем летает большая части игроков нашей команды. Ну не могут они не заценить! Хотя… Да нет же, хватит сомневаться. Хотя… И я с надеждой поворачиваю вытянутые руки в сторону Маттео — ну он-то в этом понимает.
-Может быть, он просто спит под кроватью в плаще-невидимке, и мы просто его не заметили? — отвечаю шуткой Маттео, разводя руками.
-И правда. Снег все еще валит — к вечеру наметет, — замечаю я, бросив взгляд в окно. — Можно устроить снежную битву.
— Вот он, прилетел, — смеюсь и киваю головой в сторону Андраса. — С Рождеством.
Я смотрю на вытянутые руки с метлой, а затем поднимаю взгляд на Андраса. На его лице снова растерянно-просящее выражение лица, поэтому я подхожу ближе и с улыбкой беру метлу в руки. Как он только стал старостой с такой неуверенностью?
— Это просто офигенно, Андрас — заключаю я, внимательно рассматривая метлу со всех сторон и по-белому завидуя. — Лучший regalo, подарок на Рождество. От кого, кстати? Ты позволишь её испытать?
На последних словах я осторожно возвращаю метлу владельцу.
-Отличный подарок, Андрас! Уже успел испробовать ее в действии? — вежливо интересуюсь я, оглядывая, как владелец крутит ее в руках.
— Или сделать из снега что-нибудь масштабное, — с осторожной улыбкой вносит свою лепту Герман. — Я планировал выбраться кое-куда и закончить со всем… этим.
Парень многозначительно кивает в сторону стопки аккуратных свертков. На парочке уже красуется аккуратная желтая приписка. Кажется, на сегодня он уже выбрал себе занятие: поднять настроение своим знакомым. Но дарить что-то в открытую не хотелось. В этом он был весьма солидарен с их не слишком уверенным старостой.
— И тебя с праздником, Андрас, — оживленно отзывается Никифоров. — Вижу, ты уже вовсю празднуешь.
Гостиная полная людей, но доброжелательные и весёлые голоса мальчишек помогают мне отказаться от мысли, что я могу быть лишней.
— Всем привет, с Рождеством, ребята! — зайдя в комнату, я скромно, но достаточно громко всех поздравляю с этим светлым праздником.
— Ну, как бы.. Типа от отца, — я расплываюсь в улыбке. Зачем скрывать, ведь все получают подарки от отцов. По сути, я только сегодня стал нормальным в этом плане.
— Конечно, Маттео, конечно! Может, прямо сейчас? Уверен, она отличная. Может, тебе или Герману стоит взять ее в игру? Уверен, вы и так отлично сыграете, но с такой метлой и шансы выше, верно, братишка? И мы как раз могли бы все вместе выбраться куда-нибудь и закончить… С чем ты там хотел закончить, Герман?
И я круто разворачиваюсь к нему, едва не сбив метлой один из подсвечников.
-С Рождеством, Аделина, — приветствует ее Минас, радушно улыбаясь девушке. Она, как обычно, очаровательна, и юноша зовет ее присоединиться, чтобы та не чувствовала себя одиноко: — Присоединишься к нам? Мы тут обсуждаем офигенный подарок нашего старосты. — Все еще улыбается он, указывая на метлу.
Никифоров расплывается в неловкой улыбке. Кажется, его поймали с поличным с таким вопросом. Пока стоило приподняться и подвинуть подсвечник на безопасное от края расстояние. На всякий случай.
— Узнаете ближе к вечеру, — он тихо усмехается. — Я просто подготовил всякие приятные мелочи, но не успел упаковать все это дело. Вчера ночью у меня кончилась бумага, так что заканчиваю только сейчас.
В подтверждение сказанных слов Герман несколько раз перематывает очередной сверточек тонким кожаным шнурком и, отрезав от него лишнее, откладывает в сторону. Обертку оставалось закрепить еще на двух-трех подарках, и можно будет приступать к делам.
Бёрди входит вслед за Аделиной, как её тень. Как и подруга, она ведёт себя достаточно скромно, держа руки опущенными, сжав ладони в замок.
— Со светлым праздником, ребята, — говорит она, улыбаясь, украдкой наблюдая за происходящим.
— С Рождеством, — киваю я выходящим из спальни девочкам, уже немного устав произносить одно и то же слово. Затем я кидаю взгляд на стол с подарками и улыбчивое лицо Германа. Я иногда удивляюсь, как всегда можно быть в хорошем настроении и поддерживать его другим. Sicuro, уверен, и сегодня он порадует многих.
— О, нет, Андрас, давай не сейчас, я же разнесу гостинную, заставят потом на каникулах убирать подвалы, — я смеюсь и привычно уклоняюсь от неловких действий Андраса. — Верно. Спасибо за предложение, но это твоя метла, мы попытаемся побеждать и на наших. Верно, Герман?
— Эй, да возьми обычную, из пачки для письма, если закочнилась праздничная. То, что внутри, важнее обертки, — я снимаю с метлы обрывок синей в серебристые звезды бумаги и, помахав им перед Германом, бросаю обрывок на пол.
После слов Маттео я смотрю на Германа с надеждой. Если наш ловец откажется от метлы, этот подарок почти потеряет смысл. Какой от него прок, если я сделаю пару кругов по полю? Хорошие метлы нужны в игре…
Бёрди юркает на диван рядом с Германом.
— Если хочешь, я могу помочь тебе, — тихо говорит она. Её голос шелестит не громче самой бумаги, но ей так хотелось быть чем-то полезной и как-то принять участие в общем веселье, — У меня осталось немного бумаги…
— Да я уже какую только не брал! Там самая разношерстная бумага будет такими темпами!
Пуффендуец бессильно взмахивает руками. Конечно, он больше ратовал за аккуратность свертков, но и предложение старосты имело смысл. По крайней мере, если аккуратно обкромсать обрывок, который тот так непрактично бросил на пол.
— Дело говоришь, Маттео. Предложение заманчивое, но я бы с удовольствием посмотрел на то, как ты, — он усмехнулся старосте, — проявишь на ней себя. Например, на ближайших отборочных в команду.
Герман неуверенно улыбается подсевшей девушке и неожиданно тихо просит.
— Можешь придержать шнурок вот здесь? У меня уголок бумаги выскочил, нужно поправить.
-С Рождеством, Берди. — Также, улыбаясь, приветствует ее Минас.
-Это очень мило с твоей стороны, Герман! — воодушевленно обращается он к юноше. — А обертка и правда не так важна. Внимание — вот что приятно. — Замечает он, кивнув парню.
Бёрди кивает и тепло улыбается Минасу, одновременно помогая Герману с упаковкой подарка.
Широко улыбнувшись Минасу, я смотрю след за его рукой и замечаю метлу.
— Ой, какая красивая метла, Андрас! Потрясающий подарок, — хоть сама я и не участвую в квидиче, но всегда рада поддержать наших ребят в игре.
Умилившись тому, что Герман готовит подарки для всех, чем очень поднимает настроение, решаю предложить свою бумагу, ведь только недавно сама запаковывала рождественский подарок.
— Герман, может тебе подойдет синяя бумага? У меня в комнате еще почти целая трубка.
— Ну… ладно, — после двух отказов настроение у меня возвращается к обычным показателям. Не такой уж этот день и особенный, особенно после упоминания меня и отборочных в квиддич в одном предложении. Куда лучше было бы, останься на каникулы одни первокурсники. Хотя, они тоже наверняка слыхали о моих успехах и том случае с мячом в собственные ворота.
— Привет, девчонки, — вяло махнув рукой Берди и Аделине, я пристраиваю метлу в угол между стеной и шкафом. — С рождеством.
— Да, Герман, ты молодец, — поддерживаю Минаса. Вот что надо было ему сказать вместо того, чтобы нести чушь про бумагу.
— Да, Аделина, — я киваю девчонке. — Даже слишком красивая.
В этом углу ее красота как раз будет не так сильно отсвечивать. На что я надеялся, появляясь на людях с метлой в руках? Мне бы еще форму ловца напялить — и получу первый приз в конкурсе комедийных номеров.
— Тащи ему свою бумагу, надо помочь, а то просидит весь день. Заявимся на обед все вместе, — я пытаюсь сделать хоть что-то, что должен делать староста, чтобы его курс был дружным и… черт, знать бы, каким еще должен быть курс.
— Буду очень признателен, — обращается он к Аделине. — Мне всего один остался, но с ним я, думаю, закончу уже потом.
Когда с упаковкой очередного подарка было покончено, Герман с теплой улыбкой передает Берди тот сверток, который она и помогала ему упаковывать. Кажется, девушка угадала с моментом, когда стоило оказаться рядом. Далее пуффендуец ненадолго удаляется под шумок с оставшимися свертками, чтобы, пока в гостиной происходит что-то оживленное, успеть подкинуть их на видные места. Не проходит и пяти минут, как Никифоров уже возвращается.
— Ты так поник, будто я тебе что-то сверхъестественное предлагаю, Андрас, — Герман легонечко треплет друга по плечу. — Между прочим, ловец из тебя вышел бы отличный. С такой-то метлой! У меня как раз будет время подготовиться к выпуску, а ты будешь блистать.
Я не очень понимаю, почему все так радуются, когда видят подарки на столе, но понимаю, что моя вежливость и желание Германа подбодрить Андраса снова ввели его в состояние уныния. Странный он, но человек неплохой.
— Не оставляй её в гостинной, всё-таки такая модель, ты что, от зависти ещё украдут, верно, пуффендуйцы? — я беру метлу и указываю на дверь нашей спальни. — Пойдём, спрячем её там.
Бёрди очень удивлена подарку и долго вертит его в руках так и эдак.
— Ты так старался его упаковать, что мне даже неловко рушить твои старания, — улыбается она смущенно, гадая, что же спрятано под оберткой, — Я правда могу?..
-Я тоже считаю, что ты рано приуныл. Надо попробовать, Андрас! К тому же, всегда можно полетать над Черным озером и подразнить чудовищ, поднимая кучу брызг! — Воодушевленно замечает Минас, подбадривая старосту.
Иногда я сомневаюсь, кто у нас первый придурок — я или Герман. Даже с такой метлой я могу блистать, только если остальным завяжут глаза и запретят подсматривать. Но, наверное, он это из добрых намерений, так что я кисло улыбаюсь ему в ответ и качаю головой, чтобы присутствующие не начали вдруг переживать за судьбу команды — нет, я лучше останусь на трибунах.
— Ну, пошли. Смотри не наступи на Барри! — я уверен, что еж уже смылся из спальни, но мало ли что он удумал. Я бреду за Маттео — может и правда лучше ее спрятать подальше с глаз, чтобы к отборочным все о ней забыли.
Ох, Минас, и ты тоже? Могли бы уже и остановиться! В ответ на слова, доносящиеся мне в спину, я взбрасываю над головой руку с поднятым вверх большим пальцем. Все молодцы! Можно заканчивать!
— Кажется, не помогло.
Герман выдавливает виноватую улыбку. А ведь идея была неплохая: ловец на следующий год факультету действительно понадобится. "Будем надеяться, что он все же еще подумает", — уже про себя прибавляет парень. Лучше уж попробовать, чем воздержаться и жалеть остаток жизни. Ведь так?
— Подарок твой, — наконец обращается он к девушке. — Ты можешь открыть его в любое время. Он просто показался мне… актуальным.
Пуффендуец потирает переносицу, силясь скрыть смущение. Наверное, стоило оставить его на тумбочке, как и остальные, чтобы сохранить хоть капельку своего инкогнито.
— Ребят, а может и правда пойдём все вместе в Большой зал, — осматривая оставшихся в гостиной, решаю немного разбавить сложившуюся обстановку.
-Будем надеяться, рождественская атмосфера и кусочек пирога чуть более развеселят его сегодня утром, — говорит Минас, обращаясь к Герману. Он тоже переживает за старосту, считая его более умелым, чем он сам хочет себе казаться.
-Девочки, вы уже видели елку в Большом зале? Говорят, она в этом году просто невероятная! — на предложение Аделины Минас кивает: -Я за!
Понимая чувства Германа (Бёрди и сама испытывала похожие), она поднялась и слегка поклонилась, выражая почтение.
— Спасибо тебе, Герман. Пожалуй, я открою его в спальне, чтобы не сбивать с толку остальных.
Она поклонилась ещё раз, прижимая подарок к груди, и юркнула между других мальчишек, направляясь обратно вверх по лестнице. Подобно своему имени, она и правда порхала как птица. Возможно, и ела она также, но от всех волнений о голоде она могла позабыть.
Уже там, наверху, она только украдкой приоткрыла упаковку — что же внутри?
Смущенная ещё больше, она вернулась обратно в гостиную. Заслышав вопрос Минаса, она вздрогнула и кивнула.
— Это должно быть здорово!
— Всем снова привет, мы вернулись, — я появляюсь уже без метлы и искренне надеюсь, что из памяти присутствующих она исчезла так же бесследно, как из моих рук. — Эй, да что это мы все еще торчим здесь? Пора посмотреть на елку в Большом зале. Я вот ее еще не видел, но верю Аделине! Все готовы выдвигаться?
— Оу, что-то все так неожиданно разбежались… — достаточно озадаченно, я осматриваюсь по сторонам и пожимаю плечами и отхожу к многочисленным полочкам, чтобы посмотреть как там наши растения.
— Кстати и нет, я еще не успела посмотреть на ёлку. Спасибо, что поддержал идею, Минас, — подливая воду в горшочки, где земле нужно увлажнение, я отвечаю однокурснику.
Как только покончите с подарками, можете идти на свой поздний завтрак в Большой зал.
-Вас ждем, — улыбается Минас, стараясь сменить тему и не заставлять Андраса чувствовать неловкость.
-Аделина, тебе помочь? — предлагаю ей.
— Давайте, поднимем свои задницы и постараемся не опоздать в Большой зал! Парни, девчонки! Вперед, оторвем себе первые куски рождественских пирогов! Чур, с фаршем — мне! — я безостановочно несу чушь и распахиваю дверь гостиной, искренне надеясь, что хотя бы это у меня получится и мы все вместе двинемся к елке. — И не вздумайте строиться парами!
— Если тебе не сложно, пожалуйста, достань до вот того голубого горшочка с фикусом, а то он высоковато для меня стоит, — с улыбкой протягиваю стеклянную бутылку с водой.
— Еще буквально секунду, Андрас, а там с большой радостью, — проговариваю я, немного смущаюсь от шуткой про построение парами.
— Чудесная идея.
Этот год был одним из немногих, когда Герман остался в школе. И, признаться, ему было действительно интересно посмотреть на ёлку в Большом зале. За шесть лет своего обучения он плохо помнил, чтобы вообще успевал ее рассмотреть. Парень был слишком увлечен квиддичем, чтобы хотя бы разок посмотреть на нее во всей красе. В этом году шанс предоставился неожиданно. Да и, если быть совсем честным, организм уже требовал хоть какого-то завтрака. А душа — смены обстановки после достаточно смущающего обмена любезностями с Берди. Реакцию остальных на свои подарки было не менее неловко представлять.
— Надо бы верхние горшки поснимать, — пробормотал Никифоров. — Если никто их не поливал, я могу дотянуться.
Пока же — достаточно просто подняться, показывая, что ты готов идти за остальными хоть на край света. Ну или замка для начала.
Минас тут же делает то, о чем его просят, и возвращает сосуд на место, стараясь не задерживать всех остальных.
— Ох, черт! Ну ладно, кто тут самый дылда, в конце концов! Давайте быстренько их снимем, только поскорее, а то лучшие места займут Слизерин и Гриффиндор.
Я тянусь сразу за несколькими высокостоящими горшками и, конечно, опрокидываю один из них на себя — к счастью, растение не пострадало, в отличие от одежды, на которой теперь останется пару пятен.
Бёрди достает палочку из мантии и взмахивает ею. Сосуд в руках Минаса наполняется водой. Затем она колдует над одеждой Андраса, исправляя учиненный им беспорядок.
— Не переживай, Андрас, домовики всегда нам помогут! Мы ведь с ними соседи.
Теперь всё было готово — и гостиная, и её обитатели.
Я выхожу вслед за Андрасом на отдалении, заложив руки в карманы. Комментарии и шуточки летят один за одним, я улыбаюсь на какие-то из них, прислонившись к стенке. Здесь намного лучше, чем a casa, дома, пусть и у всех есть какие-то трудности.
На боевой клич Андраса я обвожу взглядом всех в гостинной, киваю сам себе и, слегка склонив голову, чтобы не удариться о растения, свисающие с потолка, иду к выходу в коридор.
— Надеюсь, эти были последними. У меня уже гремит в животе. Ну пойдемте, пожалуйста, всем ведь интересно посмотреть?!
— Вот, давайте все возьмем пример с Иннага… Иммага… с Маттео! — я подскакиваю к парню, на ходу взмахивая руками и призывая всех вывалиться из гостиной в коридор.
— Нам уже точно пора, — подойдя к Бёрди, я протягиваю руку, приглашая к выходу, ведь даже изначально, мы хотели пойти с ней вместе на обед.
-Все, идем-идем, — хохотнул Минас, глядя на Андраса и хлопочущих девушек, помогая Аделине скорее справиться с растениями.
Девушка с радостью принимает приглашение, беря подругу под руку. Они наконец выдвигаются.
— Самое время.
Украдкой полив парочку оставшихся растений, которые стояли на самой высокой полке, — не оставлять же их без внимания — Герман наконец присоединяется к ребятам и выскальзывает в коридор вслед за остальными. На ходу он автоматически проверяет наличие палочки на поясе. Исключительно на всякий случай.
— Ура! — я выпрыгиваю из гостиной, едва не подвернув ногу, и с гордостью веду свою банду в сторону Большого зала. Пусть шумят, обгоняют меня и веселятся — наконец-то мы все увидим праздничный зал и елкоу.
Тем, кто по пути пытается свернуть не туда, я стараюсь указывать дорогу — устремиться в большой зал шумной и беспорядочной толпой.
Быстро добежав от Большого зала ко входу в нашу гостиную, без ошибочно простукиваю ритм Гимна колокольчиков и попадаю в такую родную нашу общую комнату. Подойдя к дверям спальни Минаса, Андраса и Маттео, я нерешительно трижды стучу со словами: "Маттео, это Аделина, там преподаватели пришли в зал", ожидая затем, как для меня либо откроется дверь, либо парень сам выйдет.
Я успеваю побыть в спальне одному буквально минут пять, когда слышу нерешительный стук в дверь и еле слышный голос Аделины. До этого я успел с удовольствием пройтись по пустым коридорам, покормить Джека и угостить его мятными леденцами — он их очень любит. Ещё раз натыкаясь на записку на тумбочке, я думаю, идти туда или нет. Вряд ли это кто-то из наших, а со всеми остальными факультетами я практически не знаком… Но ради интереса можно посмотреть на этого "активиста".
— Не обязательно было идти ради этого самой, — говорю я однокурснице, осторожно открывая дверь спальни, чтобы не задеть её. — Но спасибо, Аделина. Я буду через минуту.
Я улыбаюсь девушке и spero, надеюсь, что она не будет настаивать на обязательном возвращении в столовую вместе.
Застав Аделину в дверях гостиной, я перевожу дух и сообщаю ей:
— Можешь не спешить обратно. Наш Маммона всех отпустил. Говорит, ешьте, парни, спите и потом приходите на ужин, директор там все скажет. Если ты хотела что-нибудь съесть, у меня тут кое-что есть — пирог или сосиска. Только скажи.
Пока она думает, я заглядываю в спальню, возвращаюсь с Молнией в руках и понимаю, что больше никого здесь нет:
— А Герман не появлялся? Куда он там собирался сегодня?
Устав гоняться за всеми подряд, я покрепче зажимаю в руке молнию и убираюсь прочь.