Ему нередко приходили в голову умные мысли, но чаще всего задним числом. (Сомерсет Моэм, «Бремя страстей человеческих»)
Прежде чем попасть на работу на стройку, ты уже успел побывать и посыльным, и грузчиком, и разносчиком, и даже сторожем. Твоя феноменальная способность вылетать из любой работы уже не вызывала никакого удивления у матери и бабки. Какое-то время они еще лелеяли надежду, что может хотя бы сумеют удачно тебя женить, но современных ушлых и ветреных девушек уже было не так-то просто обвести вокруг пальца.
На стройке ты чувствовал, что продержишься столь же недолго, как и на прошлых местах. Ты уже что-то напутал с чертежами, из-за чего фундамент начали возводить не в том месте, а потом ещё и потерял куда-то целый груз цемента. Ты и сам себе поражался, и радовался, что со своим везением еще не заработал какую-нибудь травму от пронесенной мимо балки или торчащей из стены арматуры. Попадать в неловкие, неприятные и непонятные ситуации для тебя было обычным делом.
Поэтому ты не так уж и сильно удивился, когда, после того как лег вздремнуть в теньке в обеденный перерыв, проснулся посреди травяного поля в компании прилично одетых людей, которых видел впервые. Одет ты все еще в свои рабочие штаны, рубаху и жилетку, запыленные видавшие виды ботинки и кепку, которая сейчас была в моде даже в Гарлеме. В карманах у тебя бренчит мелочь, табак, спички и папиросная бумага.
В этой ветке ты сможешь писать то, что не должны видеть другие — пошептать кому-то что-то на ушко, рассказать о тайных действиях, поделиться настоящими мыслями.
Похитив шапку Диаса, я бегу со всей дури, хихикая и похрюкивая на ходу от внезапной удачи. Добежав до ручья (если мне повезло не свернуть посреди поля в сторону), я наверняка чуть не падаю в воду — уж точно вляпываюсь так, что ноги промокают.
Ты видишь, как из лесу тебе навстречу выбегает Шон, прижимающий к груди кролика. Он останавливается у края леса и испуганно смотрит вглубь деревьев.
А вот и мальчишка. Я же говорил, что надо его перехватить. Наверняка заблудился.
— Эй! Шон, братец! Это я, Мэт! Я здесь! Иди-ка, вместе добудем воду!
Я поднимаю вверх свой трофей — шапку Диаса, которой вскоре суждено превратится в ведро.
Шон оборачивается к тебе.
Когда смена у костра меняется, вас опрашивает не спящий Нед:
— Простите, — одинаково начинаю я беседу с каждым из них, — удалось ли вам уснуть? Вы уверены? Глубоко или сон ваш был поверхностным? Снились ли вам сновидения? Легко ли было проснуться?
— Намертво! — убеждаю я парня. — Лежанка отличная! Спал, как младенец. Как после литра самогона. Никаких снов. Какие тут сны, когда времени на сон — пшик? — я в очередной раз потягиваюсь и зеваю, демонстрируя свою готовность снова уснуть, дай только волю.
— Андрас, я жутко извиняюсь, но у Вас не найдется двух-трех лишних спичек? Если надобности в них не будет, я верну, — вполголоса интересуется Герман, хлопнув тебя по плечу.
Я с трудом понимаю, что от меня чего-то хотят и уж точно не могу сейчас думать о спичках. Я вообще не уверен, что они у меня с собой. Я ни в чем не уверен.
— Она умерла? — когда я это спрашиваю, кто-то рядом всхлипывает. Ох, да это же я сам.
Придя в себя, я переспрашиваю, что было нужно русскому, и если он все еще просит у меня спички — снова делю оставшийся у меня запас надвое.
— К сожалению. Смерть действует по принципу лотереи и практически не разбирает, кого забирать к себе.
Мужчина по-отечески ласково треплет юношу по волосам.
— Постарайся не думать об этом. Я даю тебе слово: я не позволю никому больше умереть. Не в мою смену. У этой истории будет счастливый конец.
Все эти слова меня не убеждают. Этот парень и до этого был в себе уверен, но все, что с нами происходит, не очень-то похоже на развлечения. Как я только на это пошел! Уж когда все закончится, никаким алкоголем меня не заменишь на что-то подобное. Все только в городе, даже если придется стать для этого трезвенником.
— Ты бы ничего не обещал, — только и говорю я.
Пока я верчусь с Шоном вокруг безголовой статуи, пытаюсь искупить вину перед собой и хозяином куклы — для этого незаметно пристраиваю одну из морковок памятнику в руку (если в руку не получается — то куда угодно, где она у него будет держаться). Кто-то же следит за этой площадкой. Пусть знает, что я не нарочно.
))))
Свет поглощает тебя и ты просыпаешься на стройке. Уже вечереет, шум вокруг затих, голоса рабочих удаляются — все явно расходятся по домам. А ты неплохо так задрых во время перекура.
Сон, который тебе приснился, был чудным, оставил тебя в недоумении, как и почти все, что происходит в твоей жизни.
Когда ты поднимаешься на ноги и отряхиваешь штаны от пыли, обнаруживаешь, что рядом с тобой валяется до боли знакомая лопата, побитая ржавчиной. Прикурить нечем — спичек ни одной.
Бригадир находит тебя на стройке и неожиданно хвалит за то, что ты сегодня был молодцом и выполнил все, как он тебе и сказал. Пообещав прибавку к жалованью, он отпускает тебя домой.
В Нью-Йорке наступает вечер, и в него входишь новый ты.