«Он всегда чувствовал себя несчастным в понедельник утром, так как этим днём начиналась новая неделя терзаний в школе. Ему даже хотелось тогда, чтобы в жизни совсем не было воскресений, так как после краткой свободы возвращение в темницу ещё тяжелее.» (Приключения Тома Сойера»)
Этот год в старшей школе начался не ахти. Не то чтобы ты скучал при разлуке с родителями и сестрой, отъезжая в пансион, однако если бы ученики постарше не были такими подонками, может быть ты и смог бы получать от всего этого удовольствие. Тяги к каким-либо дисциплинам или симпатии к учителям ты не испытывал — особенно когда те шлепали тебя учебником по затылку или пороли за непослушание. Твои немногочисленные приятели были такими же изгоями как и ты. Единственную радость доставляли собрания литературного кружка, где собственное мнение о книге выказывать не возбранялось, и где ты мог бесконечно любоваться белокурой председательницей кружка — Нэнси.
Выходить за пределы школы вам всем строго возбранялось, а потому ты здорово удивился, когда утром обнаружил себя не в общей мальчишеской спальне, а посреди заросшего травой и цветами поля, в компании взрослых незнакомцев.
Облачен ты в свою школьную форму с шортами и гольфами, в кармане твоего пиджака есть лупа, которой ты обычно изучаешь марки и непристойные картинки, припрятанные у тебя под матрацем, а еще самодельная рогатка.
В этой ветке ты сможешь писать то, что не должны видеть другие — пошептать кому-то что-то на ушко, рассказать о тайных действиях, поделиться настоящими мыслями.
Герман без лишних звуков хлопает по плечу Шона, привлекая к себе внимание.
— Мне нужна твоя помощь. Отвечай быстро и никому не говори, что я это спросил.
Военный неожиданно резко переставляет собеседника чуть дальше от компании и становится между ним и последними, будто загораживая.
— Ты видел тот ручей, о котором упоминали лейтенант и остальные? Сможешь мне объяснить, как до него добраться?
Мне приходится подняться на ноги со всей осторожностью, чтобы не потревожить спящего кролика.
— Да, сэр, конечно видел. Как видел и то, как господина адвоката стошнило после пробы воды. — отвечаю я Герману. — Но не говорите мне, что собираетесь туда идти в одиночку ночью, сэр! Дождитесь рассвета!
Я несколько секунд пялюсь на костёр, вспоминая, что я знаю про пауков вообще. На уроках по биологии мы уделяли членистоногим и паукообразным несколько уроков.
— Сэр, пауки — ночные хищники и, если они похожи на своих меньших собратьев, я уверен, что с рассветом они отступят в свои гнёзда.
Не привыкший к тому, что меня вообще слушают, решаю всё-таки дать русскому ответ на его вопрос:
— Там, где лейтенант и этнограф нашли скелет, проходит ручей. Нужно немного углубиться в лес, откуда мы пришли.
Герман хмурился и переходит почти на шипение: настолько много усилий приходится ему прилагать, чтобы не выдать их тревожным тоном своего голоса.
— Мне она нужна не для питья. И не беспокойся, я не собираюсь идти туда без надобности. Хотя и мог бы. Из всей компании вернувшихся ты — единственный, кто мог бы мне помочь без лишних вопросов. Поэтому мне нужно точно знать, как вы проходили. Опиши все, что помнишь. Можно даже по кустам — как тебе будет удобно.
— Ммм, ну, ручей там не в одном месте же… — я пытаюсь визуально вспомнить, но у меня не получается. — Сначала я бежал за отцом Томасом, а потом от паука… Там на деревьях недалеко от скелета и ручья есть засечки.
Конечно я не задам лишних вопросов, кто ж мне на них ответит?
Свет поглощает тебя и ты просыпаешься в своей пансионной постели — рядом сопят товарищи по классу. Утро тускло просачивается сквозь занавески.
Сон, который тебе приснился, был чудным, оставил после себя ощущение настоящего приключения.
Однако когда ты садишься на своей кровати, обнаруживаешь, что рядом с подушкой стоит мужской котелок, из которого на тебя таращит глазенки рыжевато-серый кролик, голову которого венчают рожки. Похоже, Демон нашелся. Привет тебе от иного мира.
В штате Мэн наступает новый день, и в него входишь новый ты.